Весь день «парило», и часам к трем пополудни  в воздухе повисла душная тишина, прервавшаяся вскоре дальним громыханием. Еще через несколько минут шквалистый ветер начал гнать с запада огромную, угольно – черную тучу, изрыгавшую молнии из своего чрева через каждые две-три минуты.

Туча быстро приближалась к Верхососенью как раз в том месте, где пасли скот бабушка с внучкой. Километрах в трех от них две длиннющие стреловидные молнии ударили в какое-то возвышение посреди поля.

«Бабушка, бабушка, мне страшно!» - прибежала к Елене Ильиничне внучка. «Вдруг они нас убьют? – испуганно спрашивала девочка.

Елене Ильиничне, обычно не боявшейся гроз и молний, передался страх внучки – страх за нее, за себя, за коров (вдруг действительно молния в них ударит?).

Особенно не соображая и не задумываясь, старушка стала быстро креститься и шептать слова какой-то молитвы, повторяя отчетливо «Никодимушка, спаси нас и сохрани, Никодимушка, спаси и сохрани! Отгони тучу от нас, отгони тучу от нас!».

И вскоре произошло то, что потом Елена Ильинична посчитала чудом. Шквальный ветер вдруг стих на какое-то время, а потом подул с удвоенной силой – но уже в обратную сторону, и огненная туча – колесница, все также громыхая, унеслась куда-то к далекому горизонту.

Коровы, уже сбившиеся  было испуганно в тесную кучу, разошлись по своим, облюбованным травным местам. Успокоилась и перестала дрожать внучка, и только Елена Ильинична никак не могла опомниться: ведь это  Никодим Верхососенский спас их от этого черного страшилища, тот самый Никодим, о котором рассказывали еще маленькой Лене ее мать и бабушка.

Никодим. Начало жизни.

И вот, спустя почти 70 лет вспомнила вдруг Елена Ильинична Пашкова об этом  монахе, которого в Верхней Сосне в начале 20 века знали многие. Знали, уважали и обращались за сочувствием и помощью.

Он жил один в добротном, красно - кирпичном доме, доставшемся ему по наследству от отца, на самом краю села, на  возвышении, с которого лучше всего была видна Богоявленская церковь Верхососенья.

Мирскими делами Никодим не занимался, поскольку он был  схимонахом, т.е. принявшим высшую степень монашества.

Никто в селе не знал, что повлияло на его выбор, но многие были уверены, что, скорее всего, этому способствовало несчастье, случившееся с Никодимом в 4-летнем летнем возрасте. Он тогда сильно испугался взбесившийся во дворе лошади и от нервного потрясения ослеп. А вскоре один за другим поумирали близкие его родственники.

Именно тогда ушел Никодим из села - ушел один, несмотря на слепоту, а вернулся уже через несколько лет в монашеской одежде. Поселился инок в родовом доме, к этому времени опустевшем, и деревенские вскоре узнали о нем много такого, о чем никогда  и слыхом не слыхивали в большом, старинном селе Верхососенье.

Источник – первое чудо Никодима

Уже через несколько дней соседи Никодима, пришедшие навестить новоявленного монаха, увидели с изумлением, что прямо в десятке шагов от его дома забил новый источник - мощный, с кристалльно-чистой водой.

Все жители этой стороны села ходили за водой далеко вниз, почти к самой реке, где был старый колодец, а тут вдруг, на приличном возвышении, появился родник, которым, с разрешения  Никодима, они стали пользоваться.

А через несколько месяцев уже все верхососенцы считали Никодимовский источник Святым и по праздникам и перед ними всегда воду для дома набирали в нем, хотя некоторым жителям приходилось делать для этого приличный крюк (Верхососенье было селом большим, тянулось по обоим берегам Сосны почти на 10  верст, да и сейчас, хотя жителей стало намного меньше,  длина населенного пункта мало изменилась).

Всевидящий слепой – исцелитель.

Впрочем, не одной водой изумил Никодим односельчан. Они, например, никак не могли понять, как он, совершенно слепой, легко определял, кто пришел к нему, даже еще не услышав голос гостя. А когда он однажды выгнал из дома  пришедшую  к нему верхососенскую злыдню и сплетницу, Феклу словами – «Изыди, нечестивая!», а та,  потеряв обычную самоуверенность, в страхе сбежала от старца, поняли жители Верхососенья, что рядом с ними отныне будет жить совсем необыкновенный человек.

По Верхососенью слух тогда прокатился, что он не только зловредных чует сразу, но и даже помыслы нечистые определяет. С тех пор к Никодиму шли только с чистой душой и по причине важной - ближним своим помочь.

Вот, какую, к примеру, историю рассказывала жительнице Верхососенья  Неониле Петровне Головиной ее бабушка – Анна Ивановна Данилова.

В их дворе обычно вместе стояли лошадь и корова, но однажды, увидев, как начала биться и нервничать  лошадь, разогнала Анна Ивановна животных по своим закутам. Наутро же, придя доить корову, увидела она, что та умудрилась забиться всем телом в большую деревянную колоду, в которой обычно клали для животных солому и сено.

Мужики – соседи помогли, извлекли корову из колоды. Но семейная кормилица на ноги не встала, лежала молча и печально, явно готовясь помирать.

Бросилась тогда Анна Ивановна за помощью к Никодиму – «Помоги, отец святой!». А он ей – «Помогу, если вспомнишь, кто вчера к вам во двор заходил».

А на Анну как затмение нашло – два дня не могла вспомнить, кто же у них все-таки был. Только к вечеру следующего дня, когда мать ее спросила, указывая на стоявшие во дворе дроги: «А когда это Петька телегу привез?», Анна вдруг ясно увидела перед глазами соседа Петра, который, ставя транспорт на место, пошутил что-то насчет животных.

Бросилась Анна Данилова снова к Никодиму, а тот уже встречает ее словами – «Вижу, что вспомнила. Иди к нему, попроси его на воду посмотреть, а потом эту воду мне принеси».

Сосед Петр посмущался немного, сказал, что нехорошие мысли у него про лошадь и корову были. На воду в кувшине посмотрел, и воду эту Анна Никодиму отнесла. Старец  пошептал что-то над ней, крестясь, и возвратил кувшин хозяйке «Иди домой, сбрызни корову этой водой, покрестясь,  и все будет хорошо!».

Так  и сделала Анна Данилова, а наутро, когда зашла она снова в хлев, глядит – ее Милка стоит на своих ногах и мычит приветственно.

И таких историй – про исцеление – рассказывали о Никодиме множество. Кроме прочего, узнали верхососенцы и о его даре предсказания.

Никодим – прорицатель.

Первый раз столкнулись с этим сельчане, когда собирался Никодим  в очередное паломничество по святым местам. (Вообще за свою жизнь он 6 раз в Киев ходил, в Лавру, к святым мощам, и дважды – в Иерусалим, на Святую землю, - причем, всегда до цели добирался пешком).

Когда схимонах очередных  паломников, пришедших к нему, слушал, одной из женщин, которая тоже в Палестину собиралась, сказал Никодим: «А тебе не надо идти – не дойдешь». Как ни пыталась молодая, крепкая здоровьем женщина выяснить, почему она не дойдет, - ничего больше не сказал ей Никодим.

Не послушалась его паломница, пошла вместе со всеми в Палестину, а через две недели на одной из стоянок умерла – быстро, во сне, так и не дойдя до цели путешествия. С тех пор никто из будущих паломников не рисковал больше так, как эта несчастная женщина.

Иногда в путешествиях сопровождала Никодима девочка – поводырь, но чаще он шел сам – один, постукивая посохом по земле. Те же, кто видел его в Палестине, говорили потом, что там он изучил каждую ложбинку, каждый бугорок, связанный с именем Господа, и находил все наизусть и наощупь.

Слух о Никодиме Верхососенском прошел по окрестным деревням и селам, до уездного Малоархангельска докатился. Часто к нему за помощью и советом знатные люди обращались – больные телом или душой. И для всех находил Никодим слова исцеления.

Незадолго до начала Первой Мировой войны сказал он как – то очередным своим просителям: «Скоро война великая будет, а зимой и смута еще страшнее придет. Но не увижу я ее. Меня похороните у храма Богоявленского, справа от дверей, у дороги. Похороны самые простые организуйте».

Смерть Никодима и то, что произошло потом.

Умер схимонах Никодим (по одним воспоминаниям, - Комардин, по другим - Сотников) в 1915 или 1916ом году. Незадолго перед смертью своей любимой племяннице Марфе два креста передал: «Береги их, намоленные они, тебе и детям твоим помогут».

Похоронили схимонаха при огромном стечении народа – так, как он завещал, но все же, камень надгробный потом поставили – «Здесь покоится тело инока Никодима».

Когда соседи его домой после похорон возвратились и хотели, как обычно, из  родника воды набрать, увидели они, что нет воды в источнике – иссяк он внезапно после смерти хозяина дома. Пришлось отныне ходить за водой опять далеко вниз, к самой реке.

После революции, пока церковь действовала, её прихожане, храм посещая, не забывали о Никодиме – всегда к нему на могилу заглядывали и крестились, крестились.

В 1932 году Богоявленскую церковь власти закрыли для богослужений. Местные богоборцы забрались на колокольню и сбросили все пять колоколов вниз. Раскололись они с жалобным стоном, словно плакались – «Зачем вы с нами так?» Обломки бронзы отвезли  потом на переплавку.

Иконы из иконостаса и с киотов из храма выбросили. Часть их сожгли, часть, разделив на доски, пустили на изготовление парт для учащихся Верхососенской школы. Одну из икон, пока местные активисты в храме орудовали, унесли к себе в дом два местных пацана - Сергей и Федор Головины. В доме младшего, Сергея Афанасьевича, и стояла она до тех пор, пока он не ушёл в мир иной. Головин уверен был, что икона эта, с Николаем Чудотворцем, жизнь ему на войне спасла. Сейчас икона хранится в доме сына Сергея Афанасьевича – Юрия.

Разломали тогда сельские богоборцы красивую  кованую церковную ограду, растащили ее по домам. В 60-ые годы XX века добрались, было, они и до могилы Никодима: слух прошел, что в ней крест золотой лежит, огромный.

Мародеры местные уже плиту надгробную сдвинули, землю копать начали, когда старушки, увидевшие святотатство, их застыдили: «Что ж Вы, ироды, делаете? Какое золото? Ведь он нищий был, все, что имел, на себе носил, да и то раздал перед смертью». Засмущались мародеры, забросали землю снова в могилу и плиту подвинули на прежнее место.

Еще через несколько лет председатель местного колхоза задумал конюшню строить. И ничего лучшего не придумал, кроме как пустить на её фундамент надгробные плиты от Богоявленского храма.

Почти все они тракторами были свезены к месту строительства конюшни. Но тракторист, выполнявший это черное дело, на могильную плиту Никодима посягнуть не посмел. Она осталась на месте.

А еще через 10 лет усилиями двух местных  верующих женщин на могиле Никодима была поставлена скромная металлическая ограда, существующая и доныне.

Настоятель Курской Коренной пустыни Вениамин, уроженец Верхососенья, несколько лет назад начал богоугодное дело по восстановлению храма в селе Верхососенье. Хочется верить, что храм, у стен которого похоронен такой служитель Божий, как Никодим, дождётся, всё-таки, времён, когда в нём снова начнутся службы, и прихожане Верхососенья и окрестных деревень будут обращаться здесь с молитвами к Богу, благодаря его за восстановленную обитель.

Полынкин А.М.